Потом долго спрашивали, у кого насос. Устав дожидаться результатов, весь кормовой отсек начал по очереди надувать спасательное средство. Когда закончили и сунулись в воду, то выгребли из воды одни панталоны. Гоблина не было.

— Это как так? — удивился кэп. — Я же видел, он там табархтался…

— Кто? — пискляво спросили с кормы подлодки.

— Вот ты где! — обрадовались спасатели и поволокли бедолагу на освещенный пятачок. — А мы тебя по всей округе ищем.

— Зачем? Я же плавать умею. У нас на миноносках иначе нельзя.

По итогам команде вставили пистон за все хорошее, заставили найти насос и устроили еще пару тренировок по добыванию упавших за борт. Гоблину же босс обрисовал ситуацию в простых и доходчивых выражениях:

— Слушай сюда, гений воздушных боев. Шестеренка тебе девайс соберет, сядешь на него и полетишь в гости к бородатым. Как останется чуть-чуть — выводишь на прямую дистанцию и сигаешь с торпеды вниз. Пролетишь немного и штанишки раскроешь. Веса в тебе меньше, чем в курице. Поэтому спланируешь, словно всю жизнь этим занимался. Мы еще веревочки подошьем, чтобы держаться было удобно. Как на грешную воду вернешься, подберем. Все понял?

— Все. Только откуда у вас столь ценная штука?

На этот вопрос шкипер отвечать не стал. Нахлобучил пилотку гоблину и отправил того пить горячий чай. На немой вопрос старпома, лицезревшее бесплатное представление, нехотя ответил:

— Подарили. На память. А я думаю — чего без дела валяется деталь туалета? Вон, даже пристроить получилось. Жалко ведь коротышку.

Не став дальше развивать пикантную тему, помощник посмотрел на далекий восход и уточнил:

— Ловить идиотов где будем? Они ведь явно за миноносками охотятся. Точнее — за одной конкретной.

— Ага. Только не забывай, что коротышкам ремонт нужен и горючка очищенная. Это все только у эльфов можно добыть, раз те музыку заказывают. И дорога на поиски — как раз мимо нужной нам гряды. Поэтому мы тихонечко у камушков пристроимся, замаскируемся, площадку для летающей торпеды оборудуем. И подождем. У меня такое впечатление, что даже куковать долго не придется… Ты о другом подумай.

— О чем? — старпом уже засобирался назад и теперь раскорячился над люком, терзаемый любопытством.

— Стул железный от механика мы забираем? Забираем. Когда это все шандарахнет, стулу придет хана. Чем откупаться будем? Бдык за свое барахло всегда с процентами торгуется. Не расплатимся.

Дирижабль появился через два дня. Мы только-только обустроились на выбранном месте, даже тенты с закусками поставить не успели, как Острый Глаз заверещал:

— Летит, летит зараза! Вижу его! На три часа!

Гоблина буквально выдуло из подлодки. Он взлетел ракетой на верхушку рубки, цапнул молча бинокль у медитировавшего там старпома и забормотал:

— Оперение в полоску, рубка белая, левый маршевый движок чуть перекошен… Да, это он. Он, зараза! Капитан! Это тот гаденыш, что мне чуть голову скалой не проломил!

На его вопль уже среагировали.

Гений шестеренок проверял пересобранный движок для летающей торпеды. Чудовищная смесь из топлива и мелко дробленой взрывчатки должна была забросить устройство в поднебесье.

Ша проворачивал взрыватель, выставляя его на боевой взвод. Тратта подавал ключи и зло скалился на еле видную между облаков гномью “колбасу”.

Устроив гоблина на сидушке, Бдык проверил крепление ремней, укладку панталон с пришитыми веревочками и поправил безразмерные очки на лопоухой морде:

— Чтобы живым вернулся, понял? Нам с тобой еще новое кресло мастерить. Если сдуру сдохнешь, я ведь не поленюсь, вниз загляну к местным богам и заставлю тебя еще раз возродить. Чтобы утопить лично за нарушение приказа.

— Я попробую.

— Как дам по лбу, попробует он! Исполнять! Сшибай гада бородатого и обратно! У нас еще дел невпроворот…

Получив добрые напутствия, гоблин вцепился в рукояти рулей покрепче, а мы рванули в сторону, подпалив запал. Пусть наука божилась, что не должно рвануть прямо на старте, но мало ли.

Выпустив длинный огненный хвост, торпеда прыгнула с направляющих и помчалась навстречу дирижаблю. На такой скорости никто толком даже заметить не мог — жив ли остался наш камикадзе или его расплющило на железной седушке. Но потом стало видно, что яркая точка медленно доворачивает, подбираясь к цели.

— Даже если спрыгнуть не сумеет, то все равно задачу выполнит, — оценил происходящее старпом и засуетился: — Вы чего по щелям попрятались? Лодку на воду! Движок раскочегаривай!

Надувнушка уже болталась в бухточке готовая к забегу на короткую дистанцию. Гонять всю подлодку за гоблином смысла не было — на переносном моторчике трое бравых матросов по волнам доскачут до места возможной посадки через десять минут. Ну и обратно столько же. На испытателя нового оружия мы нацепили пробковый жилет, не должен утонуть. С акулами гоблины давно уже договорились по своим каналам и коротышек не жрали.

Пока суетились, запускались и выгребались на простор, в небе расцвел кровавый цветок. Запоздало ударило по ушам грохотом взрыва. Наполненный водородом дирижабль не вынес встречи с половинным торпедным зарядом. Взрывчатки, которой хватает на обычный транспорт, горючему шару за глаза и уши. Бумкнуло — и пылающие лохмотья по все округе.

Старпом водил подзорной трубой туда-сюда, пытаясь найти хоть что-то интересное. Но первым белое пятнышко отметил Острый Глаз:

— На два часа, кулак выше горизонта! Вон они, панталончики! Видимо, пониже упал, чтобы горящими обломками не зацепили!

— Герой, — подтвердил результат атаки кэп и порылся в кармане. — Где-то у меня вроде медаль была, за проявленное мужество и дебилизм. Когда на абордаж в одиночку идут. Вот ее и вручим отличившемуся.

Гоблина встречали всем экипажем. Прокосолапив мимо бравой шеренги, ушастый застыл перед боссом и замер. Получив награду, хлюпнул носом и попросил:

— А можно, я у вас останусь? Юнгой или еще кем? Меня с миноноски уже списали, назад не ждут. И дирижабли вроде как закончились, которые надо на дно пустить.

— К нам? — шкипер поправил приколотую медаль, затем ответил: — Юнгой тебя взять не получится, место уже занято. И наш еще не дорос, чтобы вакансию освободить. Зато должность младшего заместителя помощника механика — вакантна. И такие бравые ребята мне всегда нужны. Поэтому — добро пожаловать в экипаж, братец! Ну и на выходных будешь у меня адъютантом, бумаги разбирать.

Кресла сделали два: одно побольше для Бдыка, второе поменьше для Зура. На рельсах — чтобы мимо двигателей катались туда-обратно. Гоблин себе подвесил люльку под трубопроводами, подглядел конструкцию у торпедистов. Теперь он мог рассекать над головами, подавать инструменты или возить детали вместо крана. Еще ему выдали комбинезон, на который рукастый умелец тут же пришил кучу карманов.

Единственный, кто остался не очень счастлив, так это шестереночник. Ему честно рассказали, как проходил полет, но участвовать в доработке нового типа оружия ушастый отказался напрочь:

— Страшно очень. Я даже голос сорвал, так орал в полете. Поэтому если на ком тренироваться, то другого ищи. С меня и одного раза достаточно.

Бухгалтерия

Любой выход — это учет и контроль. Мало того, все шишки заранее списаны на капитана. Вот и приходится ему считать прорву барахла в дальний путь, оценивать риски и одновременно с этим прикидывать, как со всем этим табором выполнить боевую задачу.

— Топлива у нас сколько? — спрашивает сидящих рядом офицеров кэп, медленно сдвигая палец по открытому гроссбуху.

— Пятьдесят бочек и основные баки под завязку, — рапортует старпом.

— Ага. Значит, две недели автономки для патрулирования имеем. Пиши — две недели, — гоблин по отмашке изображает каракули на выделенной ему тетрадке. Прочитать его почерк никто не может, но это радует руководство — не надо на шифровальщика тратиться. Потом ключевые пункты в отчет перетолмачат — и шабаш.