— Кобольды откуда?

— Их движки для шахт никто скопировать не может, вот и приглашают мастеров, скрипя зубами.

Капитан восседал на стуле и с интересом прислушивался к беседе. Когда заговорили про кобольдов, встрепенулся и фыркнул Тратте:

— Позовика-ка сюда наших героев, Чифа и Дигу. И пусть сундучок с собой прихватят.

— Сундучок? — засуетился старпом. То, что матросы где-то организовали неучтенку, это напрягало. Мало ли что, где и каким образом добыли? А самое главное — как?! Ведь на берег не сходили ни разу!

Парочка гордо выпячивала грудь перед боссом всех боссов, пытаясь при этом прикрыть ногами симпатичный такой ящик с фигурной резьбой по крышке.

— Я так понимаю, это когда первые взрывы были, занесло и в сетях на корпусе запутало. Так?

— Кэп, вы же лучше нас все понимаете! — хором ответили Чиф и Дига.

— А когда вы второй раз выходили, цепи сбрасывали и сеть драли, то заодно с собой и добычу прихватили… Одобряю… Содержимое смотрели?

— Ага, — теперь рожи были уже не столь радостные. — Фарфоровый сервиз там… Мы думали — что чего более ценное, на экипаж раскидали. А тут…

— Демонстрируйте.

На свободное место выложили несколько тарелок, блюдо и пару хрупких чашек. Капитан покрутил одну в руках, хмыкнул и разжал пальцы. Никто не успел даже дернуться, как ажурное изделие запрыгало по железному полу, звеня словно колокольчик.

— Эльфийский, еще старой выделки. Из спертой у нас глины делали…

Вернув все обратно в ящик, кэп погрозил отличникам боевой и политической:

— Что добычу приволокли — хвалю. Что мне не доложились сразу — за это бы взгрел. Только вот вы этим сундуком нам обратный билет организовали. — Убедившись, что в выпученных глазах нет понимания всей сложности ситуации, вздохнул и продолжил разжевывать: — Побережье перекроют намертво. Эсминцев мы не всех перетопили и еще нагонят. Те каждую дырку на дне прощупают. Струны на арфах в клочья издерут — но прозвонят любой камушек… Плюс под облаками подвесят гномов за вымя, заставят высматривать. Поэтому — тихой сапой уйти не получится. А вот вместе с кобольдами… А что у нас кобольды ценят больше всего?

— Золото, — осторожно предположил старпом.

— Золотой любой дурак возьмет. Но вот натянуть уши эльфам — для них настоящий праздник. И заполучить старинный семейный сервиз на двадцать персон — никакого золота не нужно. Потому что такое за деньги не купишь… Акустик!

В динамике прорезался сонный голос:

— Тута…

— Тута — она большая, пластинка ты перекошенная! Лучше скажи мне, где поблизости есть рыбацкие лоханки с движками чучмеков подземных.

Буквально через минуту недовольный акустик выдал результат:

— Слышно одну, на десять по правому борту, дистанция больше трех тысяч.

— Точно?

— Ну, их тарахтелки я отличу от любой другой бандуры, — от возмущения слухач даже проснулся.

Капитан похлопал по крышке сундука и скомандовал:

— Право десять, средний ход. Готовимся всплывать под перископ.

Если гномов орки недолюбливали за склочный нрав и умение гадить из поднебесья, то с кобольдами отношения давно свелись к мирному соревнованию. Любители строить города глубинного залегания придумывали разные интересные механизмы, а орки их или приватизировали при случае, или пытались скопировать. Что-то не очень сложное получалось размножить. Но серьезную машинерию не мог передрать никто — слишком уж хитроумно детали подгоняли твердолобые коротышки. Единственное — в силу привычных им задач страдали обычно гигантоманией. В результате чего по округе двигатели худо-бедно поделились по разным умельцам с разными давно вылизанными фишками. Легкие моторы для летающих агрегатов и крохотных баркасов мастерили гномы, попутно подмяв под себя рынок грузовичков и разномастных самобеглых тележек. Ветряные мельницы и разнокалиберные железки на артефакторной основе — это больше эльфы строгали. А вот паровозы и солидные пожиратели горючки для крупных кораблей — кобольды, однозначно. Ну и любую горную технику тоже брали у них. Безотказные агрегаты делают, что еще скажешь.

Поэтому если ты услышал где-то знакомый стук и пыхтение — можно быть уверенным, что это или транспорт под знаком с перекрещенными кирками, или рыбацкий сейнер. Рыбу коротышки любили, и небольшая эскадра постоянно болталась в океане, иногда загружаясь по мачты серебристым уловом. К такому пароходику и подобралась подлодка.

— Клыкастые? — бородач с трубкой-носогрейкой с подозрением уставился на незваных гостей. — И чего им тут надо?

— Ушастые бегают со вчерашнего вечера наскипидаренные. Может, кому хвост прищемили?

— Паршиво, если до нас домахаются. Я эту морду на мостике помню. Ему только дай повод эльфа притопить.

— Но мы же не эльфы, — удивился старший ловчей смены.

— А если он слеп, как крот? Лазает под водой, света белого не видит. Возьмет и перепутает, — кобольды неплохо плавали, но вот нырять не любили. Поэтому всех, кто умудряется сначала ухнуть в бездну и затем с трудом оттуда выкарабкаться обратно — считали за безнадежно спятивших. И сети иногда чужие подлодки рвут. Ругаешься потом с ними, морды бьешь…

— Эй, соседи, как вы смотрите на взаимовыгодную сделку? — проорал капитан, подбираясь поближе.

— Нам стиранные портки без надобности, — попытались избавиться от незваных гостей с сейнера.

Но кэпа такими глупыми приколами было не пронять. Наоборот, он решил потеребить чужие нервы с орочьей грацией:

— У меня увеличительного стекла с собой нет, но вроде буковки разбираю… Так… Ширшайский Торговый дом…

Бородатый владелец сейнера с трудом поймал выпавшую из разинутого рта трубку. А кэп продолжал:

— Выпущено в честь трехсотлетия имперской младшей ветви…

Ловчий с трудом зацепил босса за штаны, не давая тому рвануть за борт к оркам по воде, аки по суху.

— Тут еще год стоит… Но вижу плохо.

— Ты, рожа клыкастая, врешь ведь, не иначе! Не продают такое, я бы знал!

— Не продают. Зато можно махнуть, не глядя… Короче, мы сейчас подгребем поближе и давай в гости. Угощу и по делам скорбным покалякаем…

Содержимое сундука кобольд проинспектировал дважды. Даже стенки простукал. Убедившись, что ему достанется все и сразу, пустил слюну. Затем утер скупую слезу:

— Корабль жалко… Это же надо такую чушь придумать…

— Не, ты нас за беспредельщиков не считай, сосед. Как доберемся, мы тебя на верфи и подлатаем. Лучше прежнего будет. Мало того, можешь еще и порыбачить по дороге. Там между островами лов куда лучше. Здесь, рядом с эльфами, хорошую рыбу-то уже подвыгребли.

— Ага. И мне за каждый хвост с Орочьего архипелага — штраф.

— Кракен им в гузло! Я любого в баранку сверну, если пасть откроют! Мой гость, имею право разрешить чуть-чуть порыбачить… Зато рыба, обжаренная в сухарях, да со свежими яйцами… Пальчики оближешь.

Кобольд насупился:

— Где ты яйца достанешь?

Капитан топнул по настилу и усмехнулся.

— Ко-ко-ко, — донеслось снизу.

— Соглашайся, сосед. Ящик и содержимое — твое. Вернешься домой, сядешь на палубе чай попить — все эльфийские морды перекособочит.

Поторговавшись ради приличия и получив в дополнение еще бочку ядреной бражки, коротышка согласился. Теперь настала пора претворять план в действие. Но сначала хозяин сейнера озадачил команду:

— Я тут договорился, с клыкастыми одну шутку провернем. Значит, вот сюда они подлезут, мы дырочку проколупаем и лодка просунется в трюм.

— Целиком?!

— Не, только рубка. Остальное так под нами и будет болтаться. И почапаем потихоньку к ним в гости.

— А…

— Все отремонтируют. А у нас как раз стыки слева сочиться начали. Заодно и подлатаем.

— Но…

— И рыбой на обратном пути трюмы забьем. У них рыба на архипелаге — отличная.

— И все же…

— И сервиз отдают за это. Эльфийский, фамильный. Моей бабушке в подарок на день рождения.

Этот козырь команде крыть было нечем. Поэтому наша старушка поднырнула, аккуратно продавила днище сейнера и слилась с ним в одно целое. Кобольды еще на горючке сэкономили, работали за двоих наши движки.